ПУБЛИКАЦИИ В СМИ

Интервью: Об уроках аварий на объектах атомной энергетики. Современные системы безопасности АЭС

26.04.2012 16:06
Интервью : Об уроках аварий на объектах атомной энергетики. Современные системы безопасности АЭС
радиостанция"Эхо Москвы"

Гости:
Леонид Большов директор Института проблем безопасности развития атомной энергетики Российской академии наук, профессор, член-корр РАН

Ведущие:
Станислав Анисимов журналист "Эха Москвы"

С. АНИСИМОВ – Сегодня 26 лет со дня аварии на Чернобыльской АЭС. Об уроках аварий на объектах атомной энергетики мы поговорим с Леонидом Большовым, директором Института проблем безопасности развития атомной энергетики РАН. Леонид Александрович, что сейчас происходит в разрушенном Чернобыльском энергоблоке и какие исследования проводятся?

Л. БОЛЬШОВ - Идет в настоящий момент активная фаза строительства второго укрытия. Наши украинские коллеги продолжают исследования по 4-му блоку. Исследования, которые были начаты после аварии в горячие дни 1986 года. Май и июнь, июль и так далее, когда вся ситуация была неизвестна и с одной стороны были дистанционные исследования, когда с вертолетов спускались зонды с кабелями, которые выводились в безопасное место на станции, незагрязненные помещения. А параллельно с этим исследования вели специалисты вместе с дозиметром ДП-5, бегая по помещению, бегая - потому что уровни радиации были высокими и для того, чтобы чрезмерную дозу не набрать, надо было очень хорошо знать обстановку и в тех местах, где радиация высокая, надолго не задерживаться. Все это было нужно для того, чтобы установить, где же чернобыльское топливо. После первых пролетов над реактором, стало понятно, что реактора на том месте, где он должен был бы быть, просто нет. Действительно графит горел, выносилась радиация, топливо плавилось, стекало вниз, мы в это время в первые дни мая проводили расчеты того теплообменника, который мог бы гарантированным образом предотвратить оплавление активной зоны нижележащих перекрытий. Чтобы не добрался расплав топлива до грунтовых вод. Проплавляя на своем пути все нижележащие породы. Буквально за год до Чернобыльской аварии Голливуд выпустил мощный блокбастер «Китайский синдром», топливо проплавляло всю землю насквозь вплоть до Китая. Конечно, глупость, но когда с частью этой глупости сталкиваешься вплотную, удивляет, насколько точный образ был найден. Затем, начиная с первых чисел июля 1986 года, когда все расчеты уже были проведены, на их основе спроектирован и изготовлен теплообменник, в июне установлен, отправились на площадку, и сменялись вплоть до декабря 1986 года. У меня на стене висят две фотографии. Одна – вид Чернобыльской площадки, когда первый раз приехали, а слева – когда мы оттуда уехали. Закрытый саркофаг, припорошенный снегом и очень спокойная обстановка. Сказать, что строительство этого саркофага велось совершенно в немыслимых условиях. Я сейчас сравниваю те условия, которые были на площадке японской станции Фукусима, средняя фотография как раз Фукусима. Недавно прибавилась на этой стене. То если на Чернобыльской площадке в некоторых местах даже секунды нельзя было находиться, ни получивши смертельную дозу, то в большей части мест на площадке Фукусимы после аварии можно было безопасно работать часами. Сравнивают иногда Чернобыльскую аварию и Фукусимскую, японцы поначалу приписали этой аварии 5-ю категорию по шкале INES, а потом буквально через несколько недель подняли до 7-го уровня, и то и другое, на мой взгляд, не совсем правильно. И скорее говорит о недостатках этой шкалы. Поскольку по масштабам, конечно, Фукусимская авария на порядок более легкая, хоть произошло разрушение большей части трех реакторов бассейна выдержки на 4-м блоке на станции Фукусима. Тем не менее, характер аварии, медленное проплавление или реактивностная авария с паровым взрывом и с выбросом на большую высоту на порядок большее количество радиоактивности, все это и привело к примерно на порядок более тяжелым последствиям. Эти исследования и по тому, что находят в блоке после аварии, и как радиоактивность разлетелась по всей нашей бывшей стране Советскому Союзу и по всей Европе. Карты радиоактивного загрязнения Европы впечатляют по масштабам территорий, на которых уровень радиации стал выше, чем он был до того. В то же время если на эту картинку, которая впечатляет, смотреть уже не глазами неосведомленного человека, журналиста, а посмотреть глазами профессионала, то выясняется, честно вам скажу, это со мной лично произошло не сразу. Я в Чернобыль попал, не имея к атомной энергетике до того никакого отношения. Именно поэтому и просили возглавить новый институт. Проблем безопасного развития атомной энергетики РАН. Мы ко всем бедам Чернобыля были непричастны и с атомной энергетикой познакомились как раз в Чернобыле. Потом я когда отправился со своими молодыми коллегами в Чернобыль, так холодок по спине, конечно пробегал. Говорят ученые, что это все неопасно, не дурят ли голову из каких-то соображений. Поэтому всякие меры предосторожности рекомендованные, алкоголь на ночь по сто граммов, все это соблюдалось. Но после того как начал работать институт, одно из направлений, которое стало основным – сбор информации, научных данных о Чернобыльской аварии, по всем ее сторонам. И по выбросам и загрязнению, влиянию на здоровье человека. На экологию, строительство, психологию, демографию. Чего угодно. Когда вся эта информация стала собираться в таком обработанном виде и когда можно уже какие-то выводы делать, убедились в том, что последствия медицинские Чернобыля они очень и очень ограничены. Те 28 пожарных, которые отправились тушить пожар на крыше, да плюс пара операторов смены, один просто который оказался под завалом, все, больше ничего. Все остальное как нам с самого начала говорили зарубежные специалисты и миссия МАГАТЭ, сегодня это в отчетах научного комитета по действию атомной радиации ООН черным по белому зафиксировано, что эти погибшие люди это и есть единственные жертвы Чернобыля. Все остальное относится к области науки. Из тех, которые так и так умирают, болеют, какая доля может или не может быть связана с Чернобылем. Это в той области.

С. АНИСИМОВ – А если все же вернуться в сегодняшний день, как сегодня обстоят дела с объектом укрытия, работают ли там российские специалисты сегодня?

Л. БОЛЬШОВ - Я расскажу историю. Когда строился первый саркофаг, он строился в совершенно нечеловеческих условиях. Это высший полет инженерной строительной, какой угодно мысли…специалистов. В ход пошел, по-моему, 20-й или 21-й проект, очень много чего было сделано перед тем, как решились вначале заливать бетон на площадку, чтобы можно было механизмами подобраться. А потом все остальное. По планам через 10 лет надо было приступать к строительству второго саркофага, уже в более легких условиях. И срок жизни по акту сдачи объекта укрытия – 20 лет. После 20 лет в 2006 году там должен был бы стоять уже постоянный объект, построенный уже в нормальных условиях, по чертежам, на основе исследований. На месте проведенных в то время для первого саркофага это было практически невозможно прочных строительных конструкций проверить, к сожалению, после того как Советский Союз развалился и каждое из наших государств стало независимым, в течение долгого времени в услугах россиян, я не говорю про специалистов, с которыми мы поддерживаем до сих пор прекрасные отношения. Политики есть политики и у нас тоже были непростые годы. Украинские политики резко отказались от этих планов, именно потому что они были связаны с россиянами, упор был сделан на заграницу, которая нам поможет. Действительно собрался фонд для решения этой проблемы. Мы тоже участники этого фонда. Евробанк был назначен оператором этого фонда. И началась длительная история изысканий, проектирования, траты денег непонятно на что. Процесс все откладывался, откладывался, мой просто приятель, с которым мы вместе целый ряд проектов в Америке, он сейчас является проджект-менеджером этого проекта…, бился просто несколько лет как рыба об лед. Наконец все препоны были преодолены, проект принят. Все металлоконструкции завезены на площадку. Сейчас идет монтаж, через пару лет объект должен быть завершен. В отличие от тех проектов, которые рассматривались в России, в Советском Союзе, здесь был принят, видимо, более простой в работе объект, более легкий в конструкции, но более замысловатый. Объект, в котором большие металлические ажурные арки, которые собирались вдали, по рельсам, надвигались сверху, одна к другой, образовался такой ангар, торцы его местами должны быть закрыты. Российские специалисты участвовали после Чернобыля и после распада Советского Союза в исследованиях внутри, где какое топливо лежит, в каком состоянии, как оно деградирует. Эта работа была совместная. Коллег моих из Института атомной энергии и украинских специалистов тоже моих хороших знакомых. В настоящее время для того, чтобы приступать к строительству была задача укрепления конструкций и стен и самого первого саркофага. Это выполняли наши специалисты Атомстройэкспорта. Больше никого не нашлось, кто бы сделал эту очень сложную достаточно опасную работу.

С. АНИСИМОВ – А можно как-то в будущем использовать зону отчуждения вокруг Чернобыльской АЭС или это уже навсегда?

Л. БОЛЬШОВ - Я сказал, последствия Чернобыля медицинские сильно преувеличены. И если поначалу в первый год после аварии, когда в Советском Союзе с большим уважением относились к науке, наши крупнейшие специалисты приняли, хоть и непростые, но очень точные решения по тому, как ограничивать деятельность, кого отселять, кого оставить на месте. И разрешили достаточно высокий уровень годовой дозы на первый год, но было полное понимание, что эти дозы в пределах 100 микрозивертов он не опасны для здоровья. Все многолетние исследования мировой науки подтверждали и подтверждают до сих пор. Но разрыв между научными данными и обывательскими представлениями в этой области очень велик и, к сожалению, политики спустя 5 лет после Чернобыльской аварии, в процессе становления демократической России так же как в Украине и Белоруссии были приняты законы, которые объявили жертвами Чернобыля тех, кто такими жертвами не являлись и загрязненными территориями территории, на которых спокойно можно было жить и работать. И поэтому поковеркали жизнь сотням тысяч людей. Про зону запрещенную сегодня уровни там такие, что можно уже и жить, и работать. Надо сказать, что, несмотря на строгий запрет проживания, и старички в каком-то количестве остались на свой страх и риск проживать, а потом из разных неблагополучных мест народ стал туда стекаться, и постепенно население увеличивалось. Наши коллеги украинские, осознав, что наука, по всей видимости, говорит правильно, начали движение в сторону возвращения на эти территории. И первое, с чего решили начать, правильно - туризм. Начали туда возить туристов. Специальные по Припяти…

С. АНИСИМОВ – Экстремальный.

Л. БОЛЬШОВ - Выглядит как экстремальный туризм, но на самом деле ничего там экстремального уже нет. Все контролируется, и реально там нет ничего опасного. Буквально вчера появилась информация о том, что готовится решение о начале возвращения в эту запрещенную зону. Поэтому берет жизнь свое, она продолжается. В прошлом году 11 марта случилась авария на Фукусиме, с первых дней включились в анализ этой аварии, рекомендации, что делать нам, что делать японцам. Основываясь на личном опыте и 25 лет работы после Чернобыля. Когда наращивался потенциал и в области анализа аварий и в области влияния радиации на здоровье человека. И в области аварийного реагирования, мониторинга. Все это прошло проверку на аварии Фукусимы. Оказалось, что мы полностью к этому готовы, и выдали очень быстро очень четкие рекомендации. На Дальнем Востоке ничего ни при каких самых неблагоприятных обстоятельствах произойти не может, нечего бояться абсолютно. И заниматься нужно только тем, чтобы эту информацию доводить до населения, для того чтобы не повторить те же самые ошибки.

С. АНИСИМОВ – То есть для этого и нужно изучать последствия аварии.

Л. БОЛЬШОВ - Да, и безусловно, отсутствие этого знания, опыта у японцев и их глубокая убежденность, что в высокоразвитой стране, где все привыкли инструкции соблюдать очень строго, такого просто не может быть и они не готовили операторов к этому сценарию, что может такая ситуация сложиться. Они противоаварийные силы и средства не держали наготове. Учений не проводили. Оборудования дополнительного, системы безопасности, которые должны срабатывать сами в этой ситуации, в недостаточной мере подготовили. Поэтому для них это была полная неожиданность. Когда мы по полочкам разложили все с самого начала, объяснили, что у них будет происходить сегодня, завтра, послезавтра, и какие ошибки, скорее всего, они будут делать, к сожалению, все реализовалось как по нотам.

С. АНИСИМОВ – То есть опыт пригодился.

Л. БОЛЬШОВ - Этот опыт пригодился нам, но к нашему великому сожалению, он не пригодился японцам.

С. АНИСИМОВ – То есть они не воспользовались?

Л. БОЛЬШОВ - Первые дни они говорили, что полностью владеем ситуацией, мы справимся сами, их основная забота была сначала у компании TEPCO сохранить лицо, показать, что они хороши, потом, когда включилось уже правительство, выяснилось, что нет соответствующих агентств, служб, отрядов, оборудования. Все заранее не было подготовлено. И поэтому авария на Фукусиме, которая была вызвана природными явлениями, землетрясение колоссальное 9 баллов, а потом цунами с высотой 15 метров, представить себе, глядишь на эти фотографии, до сих пор меня лично оторопь берет. Как все это дело пережить. И если бы просто заранее принять, что такое может случиться, нечто такое, что мы не планировали, то, что не входит в регламент, что могут быть более серьезные внешние или внутренние причины для развития аварии. То конечно, прекрасно можно было бы подготовиться и изучить опыт. Японцы начали учить чужой опыт только после того, как клюнул жареный петух и визитеры здесь зачастили один за другим. И МАГАТЭ, где концентрируется информация в составе одной из таких важных групп, которая советует генеральному директору, как развивать атомную энергетику в мире, что МАГАТЭ может в этом сделать. Буквально неделю назад японский профессор, член нашей группы сделал очень большой доклад о нынешнем состоянии дел на самой станции и вокруг нее, буквально все из этих рекомендаций, оценок, причин аварии, недостатков, что нужно сделать совпало один в один. Можно только сожалеть, что этого не произошло до того. Может мы не узнали бы этого слова Фукусима. Но с другой стороны это подтверждает то, что эти 25 лет наши атомщики не потеряли, повысили уровень безопасности собственной атомной энергетики, именно поэтому сейчас наши станции так востребованы в мире.