«Этот мир, технический мир, который нас сегодня окружает, то есть то, что мы привыкли называть техносферой, люди построили, в общем-то, во имя решения… проблем безопасности. Они построили его для того, чтобы обезопасить себя от голода, холода, чтобы повысить комфортность своего существования. А в итоге построили столь сложный, энергонасыщенный мир, что он сам стал представлять из себя опасность!»

академик В. А. Легасов

Использование атомной энергии началось с создания ядерного оружия, толчком к разработке которого послужила Вторая мировая война. Работы велись одновременно учеными противоборствующих сторон — Германии и антигитлеровской коалиции, и от того, кто будет первым, во многом зависела судьба мира и человечества.

Первые исследования по освоению атомной энергии начались еще в предвоенные годы в Германии, Англии и СССР, но в дальнейшем с наибольшим размахом и целенаправленностью они продолжались в США, где к работам были привлечены крупнейшие ученые Европы, эмигрировавшие в Америку из оккупированных Германией стран. В 1939 г. Альберт Эйнштейн обратился к президенту США с письмом, в котором обосновывал необходимость проведения в широких масштабах экспериментов по изучению возможности создания атомной бомбы. Предложение ученого было обосновано имевшейся информацией об успехах нацистской Германии. Вскоре после этого обращения были начаты исследовательские работы, а после нападения Японии на США в конце 1941 г. эти работы приобрели гораздо большой размах и были объединены «Манхеттенским проектом» в Лос-Аламосе под руководством Роберта Оппенгеймера. Уже в декабре 1942 г. в США был запущен первый в мире ядерный реактор, а в июле 1945 г. в штате Невада успешно прошло испытание первой атомной бомбы. Работы велись в условиях строжайшей секретности. В августе 1945 г. американцы подвергли атомным бомбардировкам японские города Хиросима и Нагасаки, продемонстрировав тем самым реальность атомной бомбы.

В СССР работы по созданию собственной атомной бомбы приняли крупномасштабный характер лишь после американского ядерного удара по японским городам. Советская ядерная индустрия сразу же стала развиваться быстрыми темпами: создавались новые институты и организации с ядерной тематикой, организовывались центры атомной науки и техники в республиках, расширялась подготовка кадров. Цель определялась жесткими требованиями — опередить или, по крайней мере, не отстать в новом деле от противника.

Вместе с тем, при освоении новых технологий на первом в России предприятии по производству оружейного плутония, ныне это ПО МАЯК, вопросы охраны окружающей среды и здоровья населения не являлись безусловным приоритетом. Возникали непредвиденные сложности в обеспечении радиационной безопасности.

Cтановление атомной отрасли в стране было неразрывно связано с решением сложных медико-биологических проблем. Внимание врачей и учёных на первых этапах сосредоточилось на профессиональных контингентах отрасли с наиболее неблагоприятными по уровням облучения условиями труда. Были выработаны основные принципы диагностики детерминистских эффектов, уточнены пороговые уровни доз, индуцирующих развитие ведущих клинических синдромов. В 60-е годы учёные обращаются к группам лиц с наименьшими уровнями суммарных (кумулятивных) доз до 0,25—-0,5 Гр, а также к динамике проявлений биологических радиационных эффектов при продолжавшемся в отрасли закономерном снижении годовых доз облучения до 0,15—0,05 Гр/год. Накопленные знания позволили принять необходимые лечебно-профилактические меры. Это в первую очередь предотвращение дальнейшего облучения или резкое снижение его интенсивности, что разрешало сложные проблемы укомплектования кадров отрасли уже в первое десятилетие её существования. Указанные меры, включая рациональное трудоустройство, позволили сохранить здоровье подавляющему большинству персонала, в том числе из наиболее неблагоприятных условий труда (восстановление через 3—5 лет наблюдалось у 88% лиц, перенесших хроническую лучевую болезнь).

В последующие годы перед врачами возникли более сложные вопросы выявления и оценки частоты и происхождения стохастических эффектов облучения у профессионалов и населения так называемых закрытых территориальных образований (ЗАТО). Стало очевидно, что для болезней, вызванных действием многих причин (рак, инфаркт, мозговой инсульт, пневмосклероз и др.), зависимость от воздействия радиации никогда не достигает абсолютной (100%) величины. Его роль — всегда лишь какая-то доля, в совокупности влияний, зачастую минимально повышающая для каждого облучаемого возможность заболеть тем или иным заболеванием по сравнению с таковой не облучавшегося человека близкого возраста, того же пола, этнической принадлежности, региона проживания и действия всех других факторов риска.

Одновременно с военными разработками велись масштабные исследования возможности использования атомной энергии в мирных целях, прежде всего, для производства электроэнергии, а также в науке, медицине, сельском хозяйстве, промышленности. Началом мирного использования ядерной энергии принято считать день 26 июля 1954 г., когда в г. Обнинске под Москвой заработала первая в мире атомная электростанция (АЭС). Мощность её была 5 МВт(эл.). Пуск первой АЭС породил надежды на экологически чистую энергетику с практически неограниченными ресурсными возможностями. Это событие наглядно продемонстрировало, что атомную энергию можно превратить, по словам акад. И. В. Курчатова, «в мощный источник энергии, несущий благосостояние и радость всем людям на земле».

С 1954 г. форсированно прорабатывались два направления двухцелевых реакторов, которые могли бы сочетать производство электроэнергии и наработку оружейного плутония: уран-графитовый типа РБМК (реактор большой мощности канальный) и корпусной типа ВВЭР (водо-водяной энергетический реактор). Первый двухцелевой реактор был создан к 1958 г. и был пущен в эксплуатацию на Сибирской АЭС в Томске-7 в декабре 1958 г. Это была вторая АЭС России. Её мощность была доведена до 600 МВт. Третья АЭС заработала в июле 1961 г. в Красноярске-26. В апреле 1964 г. дал промышленный ток первый блок Белоярской АЭС. Это была уже четвертая АЭС. В дальнейшем были введены в строй Нововоронежская АЭС (1964 г.), Димитровоградская (1968 г). Для решения проблем дефицита электроэнергии в Центральном энергетическом районе Обединенной энергосистемы юга, охватывающей территорию 27 областей Украинской ССР и Ростовской обл. РСФСР, площадью 700 тыс. км2 , с населением около 53 млн. человек, в 1970 г. начала строиться Чернобыльская АЭС. Предполагалось, что установленная мощность станции будет 2 ГВт(эл.) — два энергоблока с реакторными установками РБМК-1000. В 1975 г. Совет Министров СССР утвердил технико-экономическое обоснование 2-ой очереди ЧАЭС (3 и 4 блоки), с увеличением установленной мощности до 4000 МВт(эл.). Ввод в эксплуатацию первого энергоблока был осуществлен в сентябре 1977 г., четвертый блок был запущен в декабре 1983 г. В планах наращивания мощностей Чернобыльской АЭС предусматривалось строительство 3-ей очереди станции (5 и 6 блоки).

К 70-м годам атомная энергетика стала важным элементом электроэнергетики страны, в особенности ее европейской части. Радиоизотопные материалы получили широкое распространение во многих отраслях промышленности, медицине и сельском хозяйстве. СССР стал одним из мировых лидеров в области ядерных технологий. Естественно, при освоении мирных технологий также неизбежны были ошибки и просчеты.

Проект реакторной установки РБМК-1000 был выполнен в середине 60-х годов с учетом имеющегося опыта конструирования и эксплуатации уран-графитовых реакторов энергетического и промышленного назначения. Научным руководителем проекта являлся ИАЭ им. Курчатова (директор — академик Александров  А. П.), главным конструктором — Научно-исследовательский и конструкторский институт энерготехники (НИКИЭТ, директор — академик Долежаль  Н. А.) Минсредмаша СССР. Исходный проект реакторов типа РБМК обладал рядом дефектов. В частности, в проектах первого поколения реакторов РБМК слабо учитывались требования радиационной безопасности, в первую очередь отсутствовала защитная оболочка реактора (контейнмент). В период, когда создавался реактор типа РБМК-1000, все возможные варианты запроектных аварий еще не умели достоверно считать. Например, в проекте РБМК на основании расчетных исследований был заложен отрицательный коэффициент реактивности, в действительности же обнаружилось, что расчеты оказались ошибочными, а эксперименты, на которых можно было бы проверить результаты расчетов, не были поставлены. Программа соответствующих экспериментов была включена в планы исследований по РБМК еще в 1965 г. Однако эксперименты так и не были проведены. А для мощности ниже 50% и для переходных аварийных режимов отсутствовали как расчетные, так и экспериментальные данные по величине парового коэффициента реактивности. Паровой эффект реактивности был одним из трех главных факторов Чернобыльской катастрофы наряду с несовершенством конструкции регулирования, способным давать положительный ход реактивности, и нежелательными действиями персонала станции.

Перспективные планы развития атомной энергетики строились политическим руководством страны исходя из высших государственных целей, при этом уровень осведомленности общественности и ее роль в формировании этих планов были, практически, нулевыми. Показательно, что даже последствия аварии на Южном Урале стали достоянием общественности спустя три десятилетия. Результатом подобной политики стали тотальное недоверие к официальной информации, социальный дискомфорт и приверженность к слухам. Развитие отрасли не было подкреплено должным вниманием к вопросам культуры безопасности, в том числе и при подготовке кадров. Размышляя о развитии атомной энергетики в эпоху «развитого» социализма, академик В. А. Легасов отмечает:

«Развивая технику, наращивая мощности, мы постепенно вытравливали гуманистическое начало, просто отмели его… Наращивались мощности отдельных объектов. Объекты тиражировались количественно. Росла потребность во все большем количестве персонала, снижалась престижность инженерного труда. Духовные ценности сошли до уровня потребительских…».

Все это, в конечном итоге, и привело к Чернобыльской катастрофе.

Подготовлено по материалам

Р. М. Бархударова, И. И. Линге , С. В. Панченко, А. К. Гуськовой.