Социально-экономическая ситуация

Переход к рыночной экономике сопровождался многими социальными явлениями, среди которых наиболее серьезными являются резкое снижение уровня жизни большинства населения, стремительная дифференциация доходов населения, усиление территориальной дифференциации доходов населения при ослаблении их административного регулирования.

По данным Госкомстата РФ, к 1997 г. реальные доходы населения в РФ снизились по сравнению с 1990 г. на 31%.

Процессы социально-экономического расслоения в обществе характеризуются динамикой индекса Джини, выражающего в обобщенном виде неравенство в распределении доходов. Если в период с 1980 г. по 1990 г. индекс Джини в России колебался между 23 и 24%, то с 1990 г. по 1994 г. вырос до 38,2% в 1996 г. Для сравнения восьмипроцентное изменение коэффициента Джини в Великобритании заняло 11 лет. Разрыв в соотношении доходов десяти процентов наиболее и наименее обеспеченного населения, составивший в 1991 г. 4,5 раза, увеличился к 1997 г. до 13 раз.

На этом фоне ситуация в 4 наиболее пострадавших от аварии на ЧАЭС областях России, к которым относятся Брянская, Калужская, Орловская и Тульская области, выглядит следующим образом. Экономическое развитие всех 4 областей было ниже среднероссийского: индекс физического объема производства составлял от от 70 до 89 в Брянской, Калужской и Орловской областях и чуть выше — в Тульской области (от 89 до 100). В период 1990—1995 гг. номинальные доходы населения в Брянской, Калужской и Тульской областях были средними (от 80 до 120% от среднероссийских показателей), а в Орловской области — высокими (более 120%). К 1995 г. реальные доходы населения Брянской и Калужской областей составляли от 60 до 80% от уровня доходов 1990 г., в Орловской области обнищание населения было сильным (<60% от уровня 1990 г.), в Тульской области — несколько меньшим (>80%).

Таким образом, в 1990—1995 гг., когда происходила существенная дифференциация регионов по уровню жизни населения, социально-экономическая ситуация в загрязненных областях не слишком сильно отличалась от среднероссийской, эти области вошли в состав состоятельных регионов (от 15 до 20% населения с доходами ниже прожиточного минимума) с уровнем жизни на уровне среднего по стране или даже выше среднего. Несомненно, что большую роль в том, что последствия радиационного загрязнения не стали причиной катастрофического социально-экономического отставания пострадавших областей от других регионов страны, сыграла помощь этим территориям со стороны государства.

Со временем дефицит госбюджета стал нарастать, и финансирование чернобыльских программ стало неуклонно сокращаться. Стало очевидным снижение уровня жизни и в чернобыльской зоне, оно постепенно нивелировало все прежние отличия.

В период 1992—98 гг. основной упор в реализации программы был сделан на выплату льгот и компенсаций. Такой подход был продиктован, с одной стороны, бюджетными трудностями, и с другой — политическими соображениями, поскольку население пострадавших территорий крайне болезненно реагировало на все вопросы, связанные с выполнением этой части программы.

Поэтому объем финансирования статей чернобыльского закона, связанных с выплатой льгот и компенсаций, в 1992—1996 гг. оставался относительно стабильным и составлял около 2,5 миллиардов рублей (цены 1998 г.). Законом РФ «О федеральном бюджете на 1998 год» на эти цели предусмотрено 4,5 миллиарда рублей (рис. 1). Одновременно финансирование коллективных мер защиты и реабилитации, предусмотренных федеральной программой постоянно снижалось: от 6,5 миллиарда рублей в 1992 году до 0,5 миллиарда рублей в 1996 году (рис. 2). На 1998 год федеральным бюджетом на эти цели было предусмотрено только 0,3 миллиарда рублей.

К сожалению, несмотря на многолетние усилия полностью преодолеть негативные последствия аварии не удалось. Тем не менее, огромный массив данных, накопленных с момента аварии, позволяет объективно оценить не только просчеты, но и несомненные успехи огромной работы по минимизации последствий этой аварии и сделать важные для будущего выводы.

Если оценивать результаты реализации Программ по тому, как они повлияли на социально-психологическую ситуацию в зонах радиоактивного загрязнения, мы увидим следующее. В начале экономических реформ вплоть до 1993 г. в социально-экономическом плане Федеральная программа оказывала явное компенсирующее действие на население. Негативные тенденции, характерные для всей страны, проявлялись здесь с некоторой задержкой и в менее выраженных формах. По некоторым показателям (внутренняя психологическая напряженность и др.) ситуация в зонах льготного статуса и с правом на отселение оказывалась лучшей, чем в других не чернобыльских регионах.

Затраты, произведенные в рамках программы в целях возмещения полученного ущерба, были в действительности слабо связаны с масштабами этого ущерба и распределялись неравномерно по областям. Удельные затраты на человеко-Зиверт существенно отличались по областям, причем отличие было не в пользу наиболее пострадавших: в 1993 г., например, удельные затраты составляли 0,92 млн. долл. в Тамбовской области, получившей наименьшую коллективную дозу облучения, и 0,14 млн. в Брянской области, наиболее пострадавшей из всех, т.е. уровень затрат различался в 6 раз.

С другой стороны, масштабные выплаты населению нескольких областей за счет средств федерального бюджета сыграли важную роль в поддержании уровня жизни населения в условиях экономического кризиса.

Соотношение денежных доходов к уровню прожиточного минимума, %

	1994	1995	1996	1997
РФ	238	195	206	224
Брянская	212	168	199	196
Калужская	237	198	193	207
Орловская	272	201	223	202
Тульская	237	184	196	224

Российский статистический ежегодник, 1998, с. 226.

Если сопоставить эти данные с размерами выплат и компенсаций, то мы увидим, что в 1994 г. размер выплат на душу населения в Брянской области составлял около 26000 рублей, или 18% от величины среднедушевого размера денежных доходов и 39% от прожиточного минимума.

В условиях экономического кризиса при резком падении уровня доходов до величины, близкой к прожиточному минимуму, подавляющая часть семейного бюджета основной массы населения стала уходить на приобретение продуктов питания. В этих условиях любой дополнительный источник натурального дохода является существенной прибавкой к доходам денежным. Однако в силу ограничений на получение продукции в подсобных хозяйствах, на сбор грибов и ягод население указанных регионов не смогло в полной мере использовать натуральные источники дохода в целях выживания. Выплата льгот и компенсаций, слабо обоснованных с точки зрения целей радиационной безопасности, на деле компенсировала необоснованное ограничение привычной жизнедеятельности на слабозагрязненных территориях, однако одновременно способствовала закреплению иждивенческих настроений и сдерживала инициативность населения по поиску средств адаптации к экономическому кризису.

При этом социально-психологический дискомфорт, связанный с ухудшением экономической ситуации и социальной незащищенностью, на загрязненных территориях проявляется гораздо сильнее. Население гораздо хуже, чем в контрольных «чистых» территориях, оценивает состояние своего здоровья, состояние загрязнения окружающей среды и свою информированность по этим вопросам. В этой сфере программы преодоления последствий не дали должного эффекта.

Не менее драматична ситуация и с участниками работ по ликвидации последствий аварии на ЧАЭС. Чрезмерные льготы по инвалидности, предусмотренные законом для чернобыльцев, спровоцировали чрезвычайно быстрый рост инвалидизации среди ликвидаторов. Незнание специфики радиационного воздействия работниками практического здравоохранения привело к тому, что любые отклонения в состоянии здоровья связывались с фактом пребывания в районе Чернобыльской АЭС.

Можно привести удивительные примеры локальных всплесков показателей инвалидности среди ликвидаторов. Летом 1986 г. к противоаварийным работам была привлечена группа резервистов из г. Сальска Ростовской области. Почти все они работали в районе деревни Петьковщина Гомельской области. Данные о радиационной обстановке в районе этого населенного пункта позволяют предположить, что в течение нескольких месяцев работавшие там жители Сальска могли получить дозы порядка 50 мЗв, при таких дозах проявление радиационных эффектов не ожидается. Тем не менее, к 1994 г. более 80 человек из 120 ликвидаторов стали инвалидами. Приведенный пример не единичен, очевидно, проблема здоровья ликвидаторов сохранится на протяжении жизни всего поколения, также как и акции протеста против случаев задержек с выплатами пособий. Постоянными стали заявления в СМИ о высокой и сверхвысокой смертности ликвидаторов. Замети, что они находятся в вопиющем противоречии с реальностью. По данным Российского медико-дозиметрического регистра, показатели смертности ликвидаторов не только не превышают соответствующих показателей для контрольной группы, но и ниже их . Приходится констатировать, что и в этом случае в целом гуманные, идеи поддержки ликвидаторов обернулись негативными последствиями, в том числе и для здоровья ликвидаторов.

Из этого неизбежно следует, что в России (также как и в Белоруссии и на Украине) не удалось полностью реализовать намеченные программами цели не только из-за нехватки финансовых ресурсов, но и в результате принципиальных ошибок, допущенных при определении целей реабилитации. Заложенный в чернобыльском законодательстве общий подход к компенсации потенциального ущерба от радиационного воздействия за счет улучшения всех компонентов среды обитания человека, по-видимому, теоретически может быть реализован богатым государством в условиях политической стабильности. Но в конкретных исторических условиях, в которых оказались бывшие союзные республики в последнюю декаду ХХ века, эта цель была в принципе недостижима. Именно в то время появилась крылатая фраза Премьера России  В. Черномырдина «Хотели как лучше, а получилось как всегда», которую вполне можно отнести и к усилиям государства решить чернобыльскую проблему.

К самым серьезным ошибкам следует отнести следующее:

• долгосрочные программы переселения жителей;
• чрезмерные обязательства по отношению к участникам работ по ликвидации последствий аварии, в особенности в части предоставления жилья ликвидаторам и льгот по инвалидности;
• ориентация программ сразу на все территории, вошедшие в зоны радиоактивного загрязнения.